Честно? У меня сложилось такое ощущение — данная книга о слабых людях. Слабым духом, которые не могут внутренне собраться, мобилизоваться, принять новые условия изменившейся жизни… людях, которые привыкли к стабильности и блюдечкам с голубой каемочкой — и у них всё это отобрали. Столкнули в бурлящий водоворот — и дальше живите сами. Как хотите.


Кто-то действительно стал жить — вылез на берег, отряхнулся, обсушил одежку, осмотрелся вокруг, прикинул, как и что, и… именно что живет. Им необязательно выгрызать свои блага, притеснять слабых и прочее (хотя и таких немало, будем объективными), они просто — умеют приспособиться к обстоятельствам и извлечь из сложившейся ситуации максимум выгоды для себя — как честным путем, так и нечестным. И в результате всё у них тип-топ, всё пучком.

А есть и другой тип людей — людей, которые остались в прошлом, которые как почувствовали себя выкинутыми за борт, да так и не оправились от этого потрясения — они в прошлом, повторюсь. Они до сих пор живут прошлым, они мастаки ругать и костерить весь белый свет, обвиняя кого ни попадя, но только не себя, любимых…

Ибо они, такие хорошие, любимые и распрекрасные — они нисколько не виноваты, ни в чем. Это всё власть проклятущая виновата — что приснопамятный и почивший в бозе СССР, что смутные и дикие девяностые, что начало двухтысячных — виноваты Сталин, последующая череда генсеков, Горбачев, Ельцин и, правильно, Путин. Они — виноваты, не так управляют страной, из-за чего народ страдает до сих пор.


И подобное настроение в книге Светланы Алексиевич *Время секонд хэнд* ощущается очень четко, весь этот упаднический настрой, унылость и депрессивность соседствуют с недовольством — что не оценили, выкинули, выбросили… и вот они, никому не нужные, позабытые-позаброшенные Системой, сидят и рассказывают самые разные истории — от того, что раньше трава была зеленее, и жить было лучше до — что СССР был исчадием ада, и перестройка с лихими девяностыми — тоже всё плохо.

Жить невозможно — все сильные и грызучие заняли лучшие места, а они, все такие хорошие, несчастные и в белых пОльтах — на обочине жизни оказались. Кто виноват? Правильно, власть.


И вот эта вся чернуха и непруха, сконцентрированная на 500 с лишним страниц в моей электронной книжке — почему-то совершенно не радует, что и не удивительно: всё было плохо, очень плохо, и сейчас всё плохо, и будет всё плохо… честно, если постоянно вариться в таком котле — то да, вскорости побежишь искать мыло и веревку.

И всё это, вместе взятое и сконцентрированное в данной книге *Время сэконд хенд* — всё это реально действует мне на нервы. И ещё как.

Меня очень сильно раздражает общая *мотивность* книги — всё плохо, всё очень плохо, народ страдает, человек страдает… Результат? Всё плохо, просто ужасно плохо, и дальше будет ещё хуже.


Этих личностей обычно принято характеризовать *всёпропальщиками* — они, как правило, частенько и палец об палец не ударяют, чтобы выправиться в люди, образно говоря. У них все вокруг виноваты — от начальника-самодура до глазастой соседки, непонятливых мужа/жены и бестолковых детей. И правительство тоже виновато — душит налогами и жирует за счет простых людей.

И дядя Вова тоже виноват — в загаженных лифтах порядок не может навести, как минимум.

А вот та-а-ам, а вот в Европа-а-ах — так классно. Там порядок, там зарплаты — во! И виз нет — катайся куда душенька пожелает. Короче, живи и радуйся… и не забывай — нас там никто не ждет с распростертыми объятьями и не подарит мульен просто так, за здорово живешь: ТАМ деньгу считать умеют.


А есть и другие люди — те самые, что на первый взгляд безуспешно бьются аки рыба об лед, на самом деле сбивая масло и сливки, строя свою жизнь, не надеясь на государственные плюшки и подачки — всё сами-сами. Они не гнушаются поработать *на дядю*, они не валяются по диванам и не бурчат на тему злого правительства и бестолкового гаранта, полезшего куда не надо — им или некогда или у них есть своя точка зрения на события мировой арены.

И они твердо знают — что бы ни было, как бы ни игрались великие мира сего, наше дело маленькое — жить. Радоваться жизни. Делать всё сейчас, не откладывая на потом, на завтра или на после дождичка в четверг — жизнь-то всё равно одна, и второй точно не будет.

И вот люди второго типа мне очень симпатичны. И как жаль, что в данной книге *Время секонд хэнд* практически нет жизненных историй из их уст. Ну оно и не удивительно — они ныть не умеют. Они не будут хаять свою страну на всех углах. И разумеется, г-же Алексиевич неинтересно их расспрашивать — не будет нужного резонанса, равно как и нужной тональности…


Вот такие у меня мысли — всё зависит от человека. От его умений жить. А ведь жить-то можно по-разному… кто-то расталкивает окружающих и идет по головам и трупам к своей цели. Кто-то — просто будет стоять в сторонке и плакать. Кто-то — хаять всех и вся в своих жизненных неудачах. А кто-то просто отмахнется от всего, скажет — мне это не интересно, мне детей растить надо! — и пойдет с ними в зоопарк, например.

Мы все разные, правда?

Тогда почему у Светланы Алексиевич — одна безнадежность и отчаяние в её книге?.. Почему только страшные, тоскливые или сводящие с ума истории, кто как выкарабкивался из пропасти? И выкарабкался ли?..


И такой контраст, такой разительный контраст… он меня очень огорчил: данную книгу, о так называемом времени сэконд-хенд, практически НЕВОЗМОЖНО сравнить с другими, более ранними книгами Алексиевич, о Великой Отечественной войне, о детях войны, о девушках и женщинах, что ушли на фронт и не только… бойцы, партизаны, старики и дети… они тоже рассказывали о себе.

И их рассказы невозможно читать без слез, это невозможно прочитать запоем, в один присест. Не укладываются в голове многие страшные вещи, и ты понимаешь — что угодно, лишь бы не было войны. Точка. И они — молодцы, без преувеличений. Да — им трудно. Но — живут. И не упиваются своим горем.

А *Время секонд хэнд*… Это мрак. Это такая неизбывная тоска, такие безнадежность и отчаяние, явственно чувствующееся сквозь страницы. Боль и страдания… Убийственная концентрация мыслей и воспоминаний самых разных людей — от тех, кто слаб духом или попал в безвыходную ситуацию и… продолжает упиваться своим горем, годами. Я увидела всё именно так — как давление на жалость…


Мне есть с чем сравнить — ибо есть в мире множество других книг, на подобную тематику, жизненные, сильные, пронзительные до слез, цепляющие и скребущие душу своими врезавшимися в память моментами, книги о нашем прошлом. Не выдумки, а реальность.

И, несмотря ни на что, после прочтения данных книг, какими бы страшными они ни были, всё равно хочется улыбнуться — сквозь слезы. Порадоваться за героев истории, реальных людей, пожелать им всего хорошего — пусть и дальше остаются такими же сильными личностями, не зацикленными на себе, любящие жизнь, умеющие ей радоваться и дарить радость окружающими.

Навскидку — пара книг. *Жди меня*, в которой собраны самые первые, самые запомнившиеся истории из одноименной ТВ-передачи и — *Найти человека*, Агнии Львовны Барто.


А здесь… да, вроде всё жизненно. Жутковато местами — до чего может довести человеческое равнодушие, например. Можно ужасаться самым разным вещам и заодно мысленно вопрошать себя — боже, как же вы живете?.. Бедные и несчастные, да? Или — бедненькие и несчастненькие?..

У каждого — свой ответ на данный вопрос…

Просто — своя боль больнее. И можно громогласно, на весь мир прокричать о своих горестях — напоказ, чтобы поняли, прониклись, посочувствовали, одарили жалостью и… дальше что? Тупик. Жить-то всё равно как-то надо. Несмотря ни на что. А не хоронить себя заживо и постоянно вспоминать прошлое и ругать настоящее… никто ж не будет приносить вам всё на подносе. И ни что не вечно под Луной… что СССР, что сам человек.


И только от самого человека зависит, каким будет его жизнь — пронизанная страданиями и несправедливостями прошлого (или настоящего), или — яркая, самобытная, вот прям здесь и сейчас. Жизнь одним днем или жизнь прошлым, выживая сейчас — у каждого свой выбор.

И мат.блага тут ни при чем: можно постоянно питаться кашами и макаронами, и быть счастливой. А можно лениво вкушать фуа-гра и причитать, что в одном лохматом году вся моя жизнь пошла под откос…

Многое зависит от самого человека — что он сделает для того, чтобы быть счастливым? Почему одни вспоминают СССР и девяностые как нечто мимолетное, было и прошло, а сейчас-то как интересно!, а другие — зациклились на прошлом, застряли в нем и события дней настоящих — для них повод для расстройств настроения и пищеварения, повод поругать нынешнюю власть и назидательно заявить — а вот ра-а-аньше… или же — стыдиться своего прошлого, прошлого своей империи, своей русскости…


Сама данная книга Алексиевич — своеобразный сборник о том, как всё очень плохо. О том, как мы оказались за бортом, бессовестно кинутые своим государством, которое не стало нас облизывать, более того, прямо дало понять: выживайте как хотите, а мы будем делить нефть, газ и прочее.

Кто-то — сломался, кто-то отчаялся, кто-то сцепил зубы и стал работать не покладая рук во имя себя и детей. Здесь очень много историй, самых разных историй, порой леденящих душу — от бессмысленных чеченских войн до столкновений двух противостояний — русских и горцев. От пенсионеров и не только. От матерей, потерявших своих детей, от детей, у которых свои жизненные невзгоды…

И через всю книгу красной нитью идет мыслЯ — всё очень плохо. Поэтому — даже не стоит рыпаться, карабкаться, рваться к свету — всё равно ничего не получится, ибо вокруг — бездушные сволочи, жадные эгоисты, рвачи-чиновники и ленивый президент, который уверенной рукой ведет страну в пропасть. Вот так. Мы плохие, мы, русские люди, очень плохие, и страна наша плохая, и президент плохой, и кошка туда же… одни они, наши герои книги — невинные страдальцы, застрявшие в прошлом… Безнадега.

 

Цитаты из книги (они же в картинках, кроме одной) —

У всех, с кем встречалась, я спрашивала: *Что такое свобода?* Отцы и дети отвечали по-разному. У тех, кто родился в СССР, и тех, кто не родился в СССР, нет общего опыта. Они — люди с разных планет (с).

 

Сегодняшние студенты уже узнали, прочувствовали, что такое капитализм — неравенство, бедность, наглое богатство, перед глазами у них жизнь родителей, которым ничего не досталось от разграбленной страны. И они радикально настроены. Мечтают о своей революции. Носят красные футболки с портретами Ленина и Че Гевары (с).

 

Возрождаются старомодные идеи: о великой империи, о *железной руке*, *об особом русском пути*… Вернули советский гимн, есть комсомол, только он называется *Наши*, есть партия власти, копирующая коммунистическую партию. У Президента власть, как у Генсека. Абсолютная. Вместо марксизма-ленинизма — православие… (с).

 

Откуда-то появились совсем другие люди — молодые ребята в малиновых пиджаках и с золотыми перстнями. И с новыми правилами игры: деньги есть — ты человек, денег нет — ты никто. Кому это интересно, что ты Гегеля всего прочитал? *Гуманитарий* — звучало как диагноз. Мол, всё, что они умеют — это держать томик Мандельштама в руках (с).

 

Россия всегда для Запада — враг, её боятся. Кость в горле. Никому не нужна сильная Россия — с коммунистами или без них. На нас смотрят как на склад — нефти, газа, леса и цветных металлов. Нефть меняем на трусы. А была цивилизация без шмоток и барахла. Советская цивилизация! Кому-то надо было, чтобы её не было (с).

 

Страна покрылась банками и торговыми палатками. Появились совсем другие вещи. Не топорные сапоги и старушечьи платья, а вещи, о которых мы всегда мечтали: джинсы, дубленки… женское белье и хорошая посуда… Всё цветное, красивое. Наши советские вещи были серые, аскетичные, они были похожи на военные (с).

 

Не дай бог жить в эпоху перемен — говорят китайцы. Мало кто из нас сохранился таким, каким был. Куда-то исчезли приличные люди. Всюду локти и зубы… (с).

 

Всю жизнь я прожила с верой: мы самые счастливые, родились в невиданной и прекрасной стране. Другой такой страны нет! У нас есть Красная площадь, там на Спасской башне бьют куранты, по которым сверяют время во всем мире. Так говорил мне папа… и мама, и бабушка… (с).

 

От всего этого… я сходила с ума…А вы знаете, как сходят с ума волосы? Они становятся жесткими, как леска. Волосы сходят с ума первыми… Ну кто же выдержит этого? (с).

 

Человек всегда хочет во что-то верить. В Бога или в технический прогресс. В химию, в полимеры, в космический разум. Теперь — в рынок. Ну, допустим, наедимся, а дальше что? Я захожу в комнату к своим внукам — там всё чужое: рубашки, джинсы, книги, музыка, зубная щетка — и та не наша. На полках стоят пустые банки из-под *Пепси* и *Кока-колы*… Папуасы! В супермаркеты ходят как в музей (с).

 

Ой, эти пляжные романы… Ненадолго. Коротенько. Такая маленькая модель жизни. Можно красиво начать и красиво уйти. Это то, что у нас не получается в жизни, то, чего бы мы хотели. Поэтому мы так любим куда-нибудь поехать… кого-нибудь встретить… Вот (с).

 

Разве это кому-нибудь сейчас интересно? Назовите мне — кому? Не интересно и не нужно давно. Страны нашей нет и никогда уже не будет, а мы есть… старые и противные… со страшными воспоминаниями и затравленными глазами… Мы есть! А что сегодня осталось от нашего прошлого? Только то, что Сталин залил эту землю кровью, Хрущев сажал на ней кукурузу, а над Брежневым все смеялись (с).

 

Раньше мы все советские были, а теперь у нас новая национальность — *лицо кавказской национальности*. Я бегу утром на работу и никогда не смотрю молодым ребятам в лицо — у меня черные глаза, черные волосы (с).

 

Тело — чаша для духа. Его дом. По мусульманским обычаям тело надо похоронить как можно быстрее, желательно в тот же день, как только Аллах забрал душу. дом умершего вешают на гвоздь кусочек белой материи, он висит сорок дней. Душа прилетает ночью и садится на этот лоскуток. Слушает родные голоса. Радуется. И улетает обратно (с).


А времена ведь не выбирают, в них живут и умирают… каждый, КАЖДЫЙ, повторюсь, САМ строит свою жизнь! Каждый решает, как и что будет дальше — страдать и переживать, высказывая всё своё недовольство в благодарные уши, или — сами-сами-сами, и трындеть им просто некогда. И данное *творение* эту аксиому очень четко показывает — ну не бывает в мире сплошь недовольных людей, которые умеют видеть только два цвета — черное и очень черное!

Мир — такой яркий, цветной и многообразный, у каждого из нас — свои воспоминания о перестройке и последующих девяностых — неужели мы все застряли там? Все-превсе сидим и страдаем, прокручивая в голове все моменты — кто как нас обижал и что было дальше? Выходит, что так — сидим и колупаемся в своей душе, холим и лелеем плохие воспоминания, хорошее, светлое и доброе вспомнить — просто не умеем, видать. И все нам всё должны… мужики — особенно.

Вам нравится такая жизнь? Лично мне — нет.


Так что… если честно, если вам, читатель, хочется узнать о том, как жили люди в СССР и не только — я не хочу советовать вам данную книгу, *Время секонд хэнд*, как книгу-экскурс в прошлое — это безнадежное прошлое, в котором одни слезы, уныние и отчаяние. В котором есть нехорошие советские захватчики и оккупанты, посмевшие присвоить себе Великую Победу. Русские люди, которые недостойны быть счастливыми — по умолчанию они должны страдать, упиваться своими страданиями и параллельно покаяться за свою *русскость* (да щаззз… от меня не дождетесь).

Вот так вот. И подобное *модное* нагнетание пурги в один адрес… мрак и ужас.

Поэтому… может быть, всё-таки не стоит читать данную книгу?.. Особенно тем, кто в интересном положении, впечатлителен сверх меры или детям — лучше не надо, право слово.

 

P/S. А ещё, когда я листала данную книгу в поисках подходящих цитат (кстати, часть отрывков принадлежит Алексиевич, часть — тем, кто рассказывал ей о своей жизни), то внезапно осознала одну вещь: мне стало страшно за Белоруссию.

Да-да, за Белоруссию — светлую, мягкую, добрую и приветливую Белоруссию — Белую Россию. Ибо то, что в последнее время её жители яростно отстаивают правильное написание и называние своей страны как Беларусь — эта ярость меня пугает, мягко говоря. Ибо Беларусь у меня ассоциируется только как трактор — железный и несшибаемый, который, если надо, всё сметет на своем пути и заодно безжалостно проедется по тебе…

Беларусь и Белоруссия — такое разное звучание, впечатление… И это грустно — нет взаимопонимания: забудешься, произнесешь/напишешь как *Белоруссия* — ушат ругани и обзывательств обеспечен. Грустно. И страшно, как ведут себя так называемые братья-славяне — сплошная бескомпромиссность для начала, а потом… даже и думать не хочу.