Жуткая книга.

Глаза у него были горячие, близкие, понятные и ясные ей до самого дна, как вода в лесном ручье, у подмытых висячих корней над желтым песком и мелкими голышами.

Причем жуткая во всех её оттенках: и в верованиях больше языческих, чем в православных, и в жизни людей, в том, как они относятся не только к другим людям, но и к самим себе, и в образе жизни, и в нравственной бедноте, и в… во многом, во всем.

Ты хотел жизнь назад воротить, да вожжи лопнули, жизнь ушла, а ты в лесу застрял, — вот и вся история.

Повесть очень короткая, но, чтобы прочесть её силы нужны не дюжие.

Жизнь – как она есть. Может именно этим и страшна?

Лес, болото, топь, топь, топь – именно эта топь и душит, уничтожает душу человека, его совесть, его мораль.

Поступки Антонины были не объяснимы для меня, не понятны до конца, нечеловечны и отвратительны. Но при этом её было жалко. Можно даже сказать, как говорилось в одном знаменитом фильме – не она такая, жизнь такая… Но можно ли этим оправдывать и оправдаться?

Когда зашло солнце, то вода в реке стала черной, как аспидная доска, камыши сделались жесткими, серыми и большими, и ближе пододвинул лес свои сучья, похожие на лохматые лапы.