Да-да-да, это та самая книга, *Малыш 44*, которую нынче экранизировали, слегка изменили название фильма — на *Номер 44* и выпустили фильму в широкие массы… и я могу только догадываться, чтО там было, в том фильме (т.к. не смотрела его и нет желания смотреть), зато я могу сказать — товарищи, книга — жесть жестяная!..
Звиняйте, но супермены суперменистые, которым нипочем огонь, вода и медные трубы, актуальны в других произведениях, но здесь… это сюр какой-то, невозможный и невыносимый.
В том смысле, что миллионы мух не могут ошибаться, восхваляя сиё… уж простите.
Официальная аннотация… а вот фигвам — её не будет здесь. Потому что её точно писал какой-то охламон на коленке, и, если прочитать данную аннотацию (которая раскрывает все карты перед читателем) да первую главу — этакое предисловие книги — и всё становится ясно-понятно, нет никакой интриги, злодей наш — на ладошке, кто у нас хороший-прехороший парень — тоже на ладошке, без женщины, вестимо, тоже не обойтись, причем это должна быть не абы какая женщина, а — такая женщина, мимо которой трудно пройти равнодушным. Мужику, разумеется.
И эту женщину любит бравый чекист, мастер своего дела и верный сын своего Отечества… итак, знакомьтесь, наш главный герой — Лев Демидов, который помимо своей воли окажется ввязанным в одно дело… которое власть имущие тут же поспешат замять, ибо — запомните! — в СССР преступности нет и не было. И пофиг, что жертвами оказываются маленькие дети… всем — пофиг.
Короче, однажды главгерой оказывается между молотом и наковальней: с одной стороны, есть дети, мертвые дети, с которыми обошлись весьма чудовищно. С другой стороны — любимая женщина, она же жена, она же — женщина, обвиненная шпионкой в пользу Запада и которую надо вывести на чистую воду. Читай — предать с чистым сердцем и жить дальше как ни в чем не бывало.
Что выберет наш главгерой — это я оставлю за кадром, равно как и его умопомрачительные приключения в 1953 году, ибо это — это нечто, это надо читать самим, сравнивать с материалами истории середины двадцатого века в СССР и — короче, не буду я раскрывать ключевые моменты и точка.
Я лучше хорошенько так пройдусь по всякими второстепенным и прочим моментикам того бытия, того самого 1953 года, расскажу вам, какой, по мнению автора, была жизнь в СССР, Москве и не только в 1953 году… в том году, когда умер Сталин. А жизнь у советских людей отнюдь не была сахаром и медом намазана… она была такой… кхм… ну вы поняли, да? Тем самым, чтО так любят мухи.
И во всей этой *красотищще*, любовно состряпанной автором, то тут, то там торчат белые нитки…
Например, как вам тот *непреложный* факт, что в то время милиция была так, сбоку припека, ибо, как известно, преступности в СССР нет и не было никогда (интересненько, откуда тогда взялись штрафбатальоны в годы ВОВ?..), значит, наша милиция нас совсем не бережет, она так, в потолок плюет, ворон считает и вообще, туда набирали абы кого, лишь бы было.
Генерал милиции, живущий в ма-а-аленьком городке где-то на Урале — этот сорокалетний генерал милиции (!!!) ютится вместе с женой и детьми в халупе, совершенно не пригодной для проживания. Этот сорокалетний генерал милиции в свободное от работы время подрабатывает шабашками, чтобы прокормить семью — патамушта зарплата очень низкая, а кушать что-то надо. Этот сорокалетний генерал милиции жутко завидует двадцатилетним соплякам с завода — у них есть большое будущее, а у генерала — трын-трава, безнадега и беспросветность.
Соответственно, наличие абсолютно неграмотных — тоисть не умеющих читать — милиционеров в 1953 году — дело самое обычное, не стоящее внимание, право слово, такое было сплошь и рядом.
Или вот — тот же ма-а-аленький уральский городок, в котором проживает весьма уважаемая семья, мама-папа… уважаемые люди, короче. Только вот дочка их — та ещё штучка, несовершеннолетнее дитя 14-ти лет от роду (если ошиблась — поправьте меня, пожалуйста), подросток в Советском Союзе, который вовсю хлестает водку, давным-давно положил на родителей овощ огородный и не гнушается за денежку раздвинуть ноги перед кем был то ни было — это типичное *ачётакова*, ибо такое, оказывается, было сплошь и рядом. А родители, повторюсь, люди в том городке, где всё как на ладони — люди уважаемые. Парадокс?
И заметьте, что сиё было в том же 1953 году, ДО смерти Сталина.
Впрочем, и после смерти Сталина ничего не изменилось — пьяная девчоночка 14-15 лет, надумавшая снять на остановке респектабельного мужичка с деньгами — то же самое *ачётакова*.
Дальше. Тот же ма-а-аленький городок, где всё как на ладони, где половина населения — как мыши забитые, а вторая половина — доносчики отпетые, оказывается, в том ма-а-аленьком городке столь искусно зашифровались аж 150 гомосексуалистов — это же уму непостижимо! Это им медаль надо дать, ибо они смогли так самоотверженно скрываться месяцами и годами от бдительного ока органов правопорядка!.. Это ж целое созвездие гомосексуалистов, как *изящно* выразился автор, несомненно, заслуживает внимания, и не абы какого!..
А ещё автор не менее тщательно выписал характер ранений и прочей жути, что некто сотворил с бедными детьми… так тщательно, так любовно… брр, противно и гадостно было читать — я это перелистывала. Не менее дотошно и скрупулезно описаны пытки и истязания в печально известных подвалах Лубянки и не только… способы, с помощью которых выбивали правду и *правду*…
Ну и разумеется, как же автор мог остаться в стороне от Великой Отечественной войны?.. И знаете что? Оказывается, немцы все были такими жестокими, потому что были вынуждены принимать специальные наркотики… так то, они, видимо, все поголовно лапочки душевные.
Ну и да, без наркотиков порой жить не может и наш главгерой, амфетамин для него порой — аки манна небесная и способ адекватно оценивать реальность и нести благо в общество, ибо вредители и диссиденты кишмя кишат вокруг, аки тараканы и покой нам только снится.
И да… ещё выясняется, что для наших советских солдат было абсолютно нормальным делом фотографироваться так — на заднем плане горящий танк. На переднем плане — много мертвых гитлеровцев. А в центре они — бравые солдатушки с автоматами в руках… и сиё печатали в газетах.
А ещё — Красная Армия без предупреждения, одним махом стирала с лица земли все населенные пункты СССР, которые могли оказаться в руках немецких войск. Р-р-раз! — и готово, пепел и руины. Об эвакуации жителей, понятное дело, никто и не подумал предупредить…
Ещё один *факт* я спецом скопировала в последней цитате — без комментариев, короче.
Цитаты из книги (они же в картинках) —
Теперь, когда Марья решила умереть, её коту придется заботиться о себе самому. Она уже и так тянула с этим непозволительно долго. В деревне давным-давно переловили и съели всех мышей и крыс. За ними исчезли домашние животные. Все, за исключением одного, вот этого самого кота, её верного спутника, которого она старательно прятала от соседей. Почему она сама не убила его? Очень просто: Ей нужен был кто-то, ради кого стоило жить, кого можно любить и защищать — и ради кого попытаться выжить. Она пообещала себе, что будет кормить его до тех пор, пока не настанет такой день, когда у неё самой не останется ни крошки съестного. И сегодня такой день наступил (с).
Сочтя вопрос приказанием, Андрей залез под кровать, откуда и достал опорки: две полоски, вырезанные из тракторной шины. Если положить сверху тряпки и примотать всё это к ноге веревкой, получалось нечто вроде самодельных сапог. Павел помог ему покрепче затянуть бечевку, одновременно поясняя, что сегодня вечером они смогут поесть мяса, если только Андрей сделает всё в точности так, как он ему велит (с).
Террор необходим. Террор защитил революцию. Без него Ленин не смог бы победить и удержать власть. Без него Сталин был бы свергнут. Иначе почему оперативники МГБ намеренно распространяли жутковатые слухи о здании своей штаб-квартиры, которые шепотом гуляли по метро и трамваям, причем распространяли со стратегической целью, подобно тому, как в оборот запускается новый вирус? Страх в обществе взращивался и культивировался вполне осознанно. Страх был частью его работы (с).
— Он всё время закрывает глаза, всё время пытается заснуть. Но я не даю ему сделать это и бью его по щекам. У него не было ни секунды отдыха, клянусь! А этот диван — самое лучшее, что я придумал. Ему хочется откинуться на спинку и забыться. Он такой мягкий и удобный. Я сам сидел на нем. Но я не даю ему заснуть. Это как отодвигать еду от того, кто умирает с голоду, чтобы он не мог дотянуться до неё (с).
Жестокость стала неотъемлемой частью их служебного кодекса. Жестокость превратилась в добродетель. Жестокость стала необходимостью. Стремитесь быть жестокими! Жестокость владела ключами к идеальному государству. Если быть чекистом — значит следовать чему-то вроде религиозной доктрины, то жестокость была одной из её главных заповедей (с).
Обычно она преподавала обязательную политическую историю, но сегодня утром из Министерства образования она получила указание провести урок в соответствии с прилагаемым учебным планом. Очевидно, подобные указания были разосланы по всем московским школам, и их следовало выполнить немедленно, а обычные уроки возобновить с завтрашнего дня. В указаниях подробно объяснялось, что в каждом классе она должна обсудить с учениками то, как сильно Сталин любит детей своей страны. Любовь сама по себе превратилась в урок политики. Не было более значимой любви, чем Любовь Вождя и, соответственно, любовь каждого гражданина к своему Вождю (с).
Каждого школьника учили, что убийства, кражи и изнасилования являются признаками капиталистического общества, посему роль милиции была низведена до минимума. У граждан не возникало потребности убивать и воровать, потому что все они были равны. Именно по этой причине милиция считалась всего лишь вспомогательным подразделением Министерства внутренних дел, низкооплачиваемым и не пользующимся уважением. На службу в неё принимали второгодников, исключенных из средних школ за неуспеваемость, уволенных за проступки военных и тех, чье понятие о справедливости можно было купить за полбутылки водки (с).
— Многие рабочие завода предпочитают провести ночь у нас, на кровати с чистыми простынями и всеми удобствами, включая туалет и горячую воду, чем в своих собственных домах. Мы уже успели понять, что не все из них так серьезно больны, как утверждают. Кое-кто из них пошел даже на то, чтобы отрезать себе фалангу пальца, чтобы задержаться у нас хотя бы на неделю (с).
Детский дом занимал помещение бывшего заводского цеха, откуда вывезли оборудование. Вместительное пространство нижнего этажа ныне занимала столовая, называемая так не из-за стульев и столиков с тарелками и вилками, которых здесь не было и в помине, а из-за того, что на полу, поджав под себя ноги, сплошными рядами сидели дети, прижавшиеся спиной друг к дружке и пытавшиеся обедать. В руках они сжимали деревянные миски с каким-то варевом, походившим на жиденький овощной суп. Ложки, однако, были только у старших воспитанников. Остальные или ждали своей очереди, чтобы получить ложку, или хлебали суп прямо через край. Закончив есть, дети тщательно облизывали ложки, чтобы передать их соседям (с).
Он молча смотрел в темноту, туда, где, по его представлениям, находилась его жена. Во время войны женщин насиловали сначала оккупанты, а потом освободители. Сам будучи солдатом, он знал, что государство закрывало глаза на подобные вещи, считая их неотъемлемой частью войны и достойной наградой храброму воину (с).
Что ещё у нас? Дотошно выписанные действительно существовавшие реалии середины прошлого века перемежаются с грубейшими ляпами, например — какая-такая Вятка в 1953 году?.. Вятку как переименовали в Киров в декабре 1934 года, так обратно переименовать так и не переименовали, до сих пор не могут вернуть городу его историческое название…
Или — в действительности после смерти Сталина тут же последовала амнистия, во время которой были освобождены более миллиона заключенных… и это была не первая амнистия, ибо Хрущев, пришедший к власти, многое что поменял на свой лад. В книге же наоборот — ещё больше *врагов народа*, их пачками хватают, пытками выбивают из них *признание*, затем скоропалительный суд — и пожалте за решетку.
И да, у нас такова реальность — в тюрьмах сидит чуть ли не весь Союз, остальные боятся дрожат, дрожат… и в то же время маньяк разгуливает середь бела дня, проституткам — хоть бы хны, директорам ресторана — тоже… только бедные чекисты трудятся в поте лица и искренне не понимают — а чего их все так боятся?.. Они же работают на благо государству и точка.
Некоторые моменты просто посмешили меня своими нелогичностями… но это был горький смех… например, квартиры в квартире. Или — одна простая украинская семья однажды захотела, взяла и переехала в Москву, к тетке, да так там и осталась. А ничего, что в те годы колхозники имели справки, а не паспорта, и вырваться на ПМЖ в столицу удавалось далеко-о-о не всем?..
Или — вот что меня зацепило во время чтения: в середине прошлого века глагол *трахнуть* имел совершенно ДРУГОЕ значение, и рядом не стоявшее со современным грубовато-сексуальным понятием… Если уж взялся писать о другой стране, другой эпохе и прочее — будь добр, лучше досконально, дотошно изучи историю той страны — это всяко полезно, нежели живописать все чудовищные раны на теле ребенка и не только, или как некто жарил вырезанные детские желудки свои кошкам.
И родители тут… волосы шевелятся порой — их детей убили, над их телами чудовищно поглумились, но они… преспокойно готовы замять дело. Что это — сильнейшая боязнь советских чекистов или полнейшее равнодушие?.. Или — можно же как ни в чем не бывало сварить и съесть своего только умершего ребенка?.. Родители. Своего ребенка.
Вам не тошно? Мне тошно стало буквально с первой главы… когда дура-баба выпустила своего кота… и тем самым закрутила невыносимо-порочные события… брр, короче. И всё начинается в 1933 году, во время украинского голодомора, а потом внезапно события переносятся в 1953 год, в котором царили такие беспросветность и уныние, безнадега и серость… и ни одного светлого лучика в этом темном царстве я в книге, во всех её 429 страницах НЕ обнаружила.
А автор продолжение сейчас пишет, если я не ошибаюсь!..
Насчет Чикатило — честно, так и не поняла, он-то тут каким боком?.. Маньяков всех мастей в любой стране предостаточно… но вот то, что автор — англичанин! — поместил своих главгероев в жутко-невыносимый СССР, в котором не жизнь, а мучения адские… зачем?.. Писал бы о Джеке Потрошителе и викторианской эпохе — я бы ни слова не вякнула, а тут… извините, за державу обидно, как говорится, тем паче — вся книга искуснейший бред, талантливо перемешанный с реальными историческими событиями, и в результате… Солженицына надо меньше читать, короче.
Ибо, хотите верьте, хотите нет… но расстрелять ребенка можно с 12 лет, очередь в продуктовом магазине однажды достигла 6 тысяч человек, количество тарелок в стандартном сталинском детском доме — 20 штук, а количество бань на всё население Новосибирска — ровно 3 штуки, о канализационных трубах в Сталинграде и слыхом не слыхивали, зато… это же истинные факты сталинской эпохи, которым надо всенепременно верить, и точка.
Так что — не хочу и не буду рекомендовать сей бред к прочтению… ибо не понравилось мне как и передергивание фактов в книге, так и моральное оправдание поступков того маньяка… ибо, если мы сейчас поймем и простим убийцу и не только более сорока детей, то — чтО с нами будет дальше?!
==
Другие книги, которые мне НЕ понравились по самым разным причинам —
«50 дней до моего самоубийства» Стейс Крамер
«50 оттенков серого» Эрика Леонард Джеймс
«Записки Prostitutki Ket» Екатерина Безымянная
«Весь невидимый нам свет» Энтони Дорр
«Один раз недостаточно» Жаклин Сьюзан
«Девочка-ворона» Эрик Аксл Сунд
«Почему мужчины любят, но не женятся» Вера Надеждина
By 
